Для литовцев язык – это самый главный оберег

– Заняться Ассоциацией кабельного телевидения было Вашей мечтой?

– Я скажу так – я просто попала на определенную волну. По образованию я филолог, поэтому могу сказать, что я просто творчески подошла к своей жизни.

– В Вашей Ассоциации есть практически все литовские каналы. Язык выступает щитом Вашей страны, оберегом через телевидение?

– Что касается литовских каналов, это исторически так сложилось. Долгое время все без исключения национальные литовские каналы были обязательными по закону. В 2011 году отменили обязательную ретрансляцию (обязательным осталось только общественное ТВ), но уже была определенная традиция, абоненты привыкли, так и осталось.. Если бы формировали свои пакеты программ на коммерческих началах изначально, то, может быть, было бы по-другому. Нас это не обязывает.

Что касается языка как оберега, я думаю, что это действительно так: для литовцев язык – это самый главный оберег. Конечно, можно говорить на английском и при этом чувствовать себя литовцем. В основном это бывает у больших наций, но не у таких маленьких, как литовская или латышская, потому что мы как-то очень быстро умеем ассимилироваться в других народах, к сожалению.

– Литва сумела всем постсоветским странам дать импульс независимости, свободы, достоинства. Ваши каналы это постоянно проповедуют...

– Каждый человек имеет свой взгляд на это. Я считаю, что наши основные корни, основной фундамент – это первая Республика с 1918 по 1940 годы. Я считаю, что ее создание было каким-то чудом, прорывом. Была какая-то энергия, которая смогла почти изчезающую нацию поставить на исторические весы, которые перевесили в сторону Возрождения. И если мы посмотрим на людей, которые строили Литву 1918-40 года, то это поколение наших дедушек и бабушек, в основном это были очень молодые люди. Наверное, они и были ядром той энергии, которая с силой атомного взрыва сделала страну из ничего, потому что надо было создавать все: и право, и культуру, и язык.

Литературный литовский язык как таковой появился именно в этот период. В послевоенные годы партизаны, лесные братья были учениками тех гимназий, которые создавались именно в годы Первой республики... Они на своих плечах и в своих сердцах вынесли ту Литву. Я настолько уважаю и люблю этот период литовской истории, что мне даже трудно сейчас говорить из-за эмоций. Так что нам было на что опираться.

– Как такой небольшой стране как Литва удалось добиться, чтобы все документы Евросоюза были на литовском языке? Для меня это феномен.

– Язык каждой страны, которая вступает в Евросоюз, сразу получает статус официального языка. В этом свете становится понятным, почему определенные люди добивались в Латвии для русского статуса второго языка. Когда знаешь такие нюансы, становятся понятными их действия.

Если бы русский язык стал вторым официальным языком Латвии, он получил бы статус официального языка и Евросоюза.

– Когда не так давно Вы прощались с литами, какое чувство было на сердце?

– Мне бы хотелось, чтобы лит остался. Но есть денежная политика, которая определяет введение евро. Лично у меня остались купюры в 10 и 20 литов. 20, потому что там Майронис, наш известный поэт, как и ваш Шевченко. Поэт, который призывал к возрождению. Он должен был у меня остаться принципиально. Летчики (С.Дарюс и С.Гиренас, в 1933г. совершившие безостановочный перелет через Атлантику) тоже остались.

– Современницей какого великого литовца Вам хотелось бы оказаться?

– Наша история такова, что трудно выбрать время, в котором хотелось бы оказаться. Но как филолог скажу, что была бы счастлива жить во времена во времена той молодой Литвы, когда моя страна совершала полет из небытия.

Наверное, это было бы мое время. Силу я черпаю именно из этого времени – периода литовского Возрождения. Но и общем, не жалею ни о чем – время, в котором пришлось жить, тоже прекрасное. Я радуюсь, что мне повезло, и я попала в бизнес кабельного телевидения, это тоже в свое время было новое, энергичное, неизвестное, творческое. Все, что ты думаешь и хочешь сделать, ты мог сделать. Не было устоявшихся рамок. Даже филологам нашлось, где проявить свое творчество.

– Давно занимаетесь кабельным телевидением?

– С 1992 года. Мы росли вместе с бизнесом.. Сейчас у нас идет консолидация рынка, когда операторы сливаются, становятся крупнее, это нормальный процесс. Было время, когда в нашей Ассоциации было 54 оператора, теперь 36-38.

– Кабельное телевидение – это сложный, технический бизнес. Существует потребитель, его жалобы, пожелания, проблемы, его любовь. Как Ассоциации удается справляться с этой стороной медали?

– Мы практически не имеем отношения к стороне «оператор-потребитель», потому что Ассоциация объединяет юридические лица, предприятия. Директора, акционеры представляют свои фирмы в нашей Ассоциации. Можем оказать юридическую поддержку по заключению договоров с потребителями, но это не наша сфера влияния и работы: отношения «оператор-потребитель».

Каждый оператор работает со своим потребителем по-разному, каждый устанавливает свои цены. Это зависит от города, затрат, даже от того, люди каких национальностей проживают. Например, в Клайпеде 30% русских, а в Висагинасе почти 90% нелитовского населения – тут принимает решение каждый оператор. Мы можем только помочь, если он просит.

– Как операторы становятся членами Ассоциации?

– Во-первых, они сами эту Ассоциацию учредили. Она была создана на добровольных началах. Во-вторых, похвалюсь, что мы достаточно сильная и известная Ассоциация, потому что мы очень много работаем над тем, чтобы защитить наш бизнес и наших операторов, потому и операторы всегда нас поддерживают. У нас нет такого, что Ассоциация сама по себе, а где-то там операторы.

Ассоциация – это сами операторы. И если они высказывают свои пожелания по поводу каких-то законов или правил, которые соответствуют требованиям бизнеса и рынка, мы это все делаем и операторы очень заинтересованы, чтобы Ассоциация была сильной и авторитетной как бизнес-организация.

 – У Вас есть мечта?

– Конечно, как же можно жить без мечты. Я мечтаю о многом. Больше всего я, наверное, хотела бы закончить книгу, которую начал отец, но не успел закончить, и все как-то не дохожу до этого. Отец собрал много материала о времени, в котором жил и работал, был врачом, таким пишущим врачом. Перед тем, как поступить в университет, его «манили» на литовский язык, на филологию, но пошел на медицину. Писал всю свою жизнь, но был очень скромным человеком и никому не показывал своих записей. К счастью, моих родителей, бабушек и дедушек миновала участь ссылки в Сибирь, но далеко не всех из семьи.

Меня вдохновил на окончание книги отца Видмантас Валюшайтис, который недавно издал книгу «Род Валюшайтис – 400 лет в истории». Ему сказала за это большое спасибо. Смеялся, что хотя бы одного подтолкнул к писанию, но я думаю, наверное, не одного отнюдь.

– Знаете, как я учу писать стихи не поэтов? Для написания стихов нужны три вещи. Две я тебе дам, а третья у тебя есть. Бумагу и ручку дам, а талант у тебя есть, открой его. Поэтому и Вам говорю то же. Спасибо за встречу.

Петро и Анна Олар, Вильнюс